Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда. (Иоан.6:35)
Братия и сестры, кто может и хочет помолиться о воинах Новороссии.
Эта молитва читалась в храмах во время Великой Отечественной Войны 1941-1945 годов:
Господи Боже сил, Боже спасения нашего, Боже, творяй чудеса един. Призри в милости и щедротах на смиренныя рабы Твоя и человеколюбно услыши и помилуй нас: се бо врази наши собрашася на ны, во еже погубити нас и разорити святыни наша. Помози нам, Боже Спасителю наш, и избави нас, славы ради имене Твоего, и да приложатся к нам словеса, реченная Моисеем к людем Израильским: дерзайте, стойте и узрите спасение от Господа, Господь бо поборет по нас. Ей, Господи Боже, Спасителю наш, крепосте, и упование, и заступление наше, не помяни беззаконий и неправд людей Твоих и не отвратися от нас гневом Своим, но в милости и щедротах Твоих посети смиренныя рабы Твоя, ко Твоему благоутробию припадающия: возстани в помощь нашу и подаждь воинству нашему о имене Твоем победити; а имже судил еси положити на брани души своя, тем прости согрешения их, и в день праведнаго воздаяния Твоего воздай венцы нетления. Ты бо еси заступление, и победа, и спасение уповающим на Тя и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Далее текст взят у summer56
О нашей молитве по соглашению.
Монахи Святой Горы.
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Возлюбленные братия и сестры во Христе Иисусе, молившиеся вместе нами весь этот год "по соглашению" за воинов Новороссии и за весь страждущий и гонимый русский народ, - мир вам и Божие благословение со Святой Горы Афонской.
Друзья, как мы с вами видим, ситуация в настоящий момент сложилась двойственная, неопределенная, "подвисшая". Слава Богу и святым его, безжалостный враг наш был остановлен и отчасти отброшен от русских городов Донбасса: Луганска, Донецка, Снежного, Дебальцево, Новоазовска... от больших и малых сел и казачьих станиц. Посланные киевскими милитаристами войска и наемники не смогли "навалом" одолеть нас, стереть в порошок, выжечь каленым железом, как бы им этого ни хотелось, и это несомненно - наша большая общая Победа, значение которой невозможно умалить.
К сожалению, эта Победа далась большой кровью. Свыше десяти тысяч защитников Донбасса и мирных жителей заплатили самую дорогую цену за право жить на своей земле, обильно политой кровью и потом их отцов и дедов. В жестоких боях погибли, часто геройски, самые лучшие из нас, самые отзывчивые, самые добрые люди. А сколько раненых, сколько искалеченных! Сколько людей лишилось родного жилища и любимой работы, сколько "пропало без вести" - стали жертвами военных преступников, карателей, насильников и мародеров! Скольких настигла преждевременная смерть от горя, болезней, недоедания! К сожалению, больше всего пострадали самые слабые, самые беззащитные из нас: старики-пенсионеры, дети, молодые девушки, инвалиды и просто больные люди, сироты, бездомные...
Возлюбленные, некоторые люди, не прочувствовавшие всей остроты ситуации, упрекали нас в том, что мы "благословляем братоубийственную войну". Нет, - отвечаем мы им. - Но войну оборонительную, войну русского народа за свое святое право жить так, как он жил веками на своей, русской, земле в своих, русских, городах и станицах, за право говорить на своем, русском, языке, исповедовать свою, "русскую", веру, изучать свою, русскую, историю, читать русских поэтов и писателей, чтить русских воинов-победителей. Мы полагаем, что достоин всякого благословения русский, как и любой другой, народ, отстаивающий свою собственную идентичность, свою само-бытность, свой "цивилизационный код", перед лицом иноземных захватчиков-интервентов (а речь сегодня идет об интервенции уже не только ментальной, но и физической). Сами бойцы говорят так: "Террористы и сепаратисты объявили нас террористами и сепаратистами. Нас мучают и убивают, лишь за то, что мы думаем иначе. Пусть они прекратят убивать нас, бомбить наши дома и угрожать нашим семьям, чтобы мы могли вернуться к мирной жизни".
Возлюбленные, мы вместе с вами молились, вместе следили за развитием событий. К сожалению, первые успехи наших воинов в отражении вражеского натиска развить не удалось. К нашей великой боли, контрнаступление было остановлено сильными мiра сего; лидерам народного восстания были навязаны невыгодные договоренности. Далее мы с вами были свидетелями целого ряда подлых предательств в нашем тылу: убийств, арестов, отстранения от командования главных действующих лиц донецкого ополчения - всех тех, кто не побоялся встать в первые ряды народного сопротивления преступному нацистскому режиму. К сожалению, сегодня нет в числе командующих И. Стрелкова, И. Безлера, В. Болотова, С. Петровского... были подло убиты из засады А. Беднов, В. Пинежанин, Е. Ищенко... Вечная память во Христе им и всем павшим воинам!
Увы, в настоящее время положение вещей только ухудшается. Ополчение по всей линии фронта подвергается постоянным артобстрелам без права на адекватный ответ. В некоторых частях падает боевой дух и дисциплина, происходит моральное разложение. Кроме того, по-прежнему продолжают страдать мирные жители. Виной этому не только безнаказанно проводимый карательными войсками артиллерийский терроризм (!), но и экономическая блокада Донбасса. Введенная преступным русофобским режимом, эта блокада во многом поддерживается и с другой стороны - вроде бы дружественной русскому народу Российской Федерации, - что не может не вызывать по меньшей мере недоумение...
Сегодня русские люди в русских же городах: Мариуполе, Одессе, Николаеве, Запорожье, Днепропетровске, Харькове и многих других - подвергаются репрессиям, в том числе тюремному заключению, избиениям и пыткам за инакомыслие, за любую попытку отстоять или даже просто как-то выразить свою русскость! Насильственная "украинизация" касается всех возрастов - от взрослых до самых маленьких. После распада нашей большой Родины прошло лишь двадцать с небольшим лет. Но за столь короткий срок мы с вами стали невольными свидетелями небывалого психологического и физического давления, которому подверглись русские люди, еще в начале девяностых годов прошлого века проживавшие на территории УССР, и вдруг оказавшиеся подданными "Незалежной Украины". Правительство этого новорожденного государства решило сделать ставку на национализм самого крайнего русофобского толка, идейная база которого разрабатывалась в специальных "украинских" центрах в Австро-Венгрии, США и Германии на протяжении всего XX века. И как мы увидели, для многих граждан этого нового образования платой за относительно комфортную жизнь и рост по служебной "лестнице" стал отказ от русской идентичности и переоблачение в "украинца" (так же и в других бывших советских окраинах откуда ни возьмись появились принципиально не-русские "прибалты", "белорусы" и т. д.), а закончилось все это - как, очевидно, и планировалось "социальными инженерами" - нынешней трагедией, братоубийственной войной и разрухой.
Оговоримся, что, допуская наименование "украинцы" для жителей исторической Малороссии - бывших окраинных земель Российской Империи (но не для жителей Слобожанщины или Донбасса), мы никак не можем согласиться с "украинством" как ложной идентичностью, искусно созданной западными политтехнологами "конфигурацией" из либеральных идеологем и псевдоисторических фантазий (где за основу были взяты домыслы Грушевского), - созданной с одной-единственной целью: выделения из части малороссов и великороссов, а также галичан, некой новой "политической нации", совершенно чуждой и даже враждебной русскому народу, русскому духу, русской идентичности, русской вере. Тем более, мы не можем примириться с идеями украинского фашизма (основным идеологом которого явился небезызвестный Донцов). Мы с прискорбием наблюдаем, как в лоне самой Русской Церкви на Украине (УПЦ МП) набирают силу центробежные тенденции и как некоторые "украинствуюшие" пастыри призывают и здесь к отделению и "самостийности" (по-своему они правы, ведь "украинство" никак не сочетается с Православием, и самые первые сознательные "украинцы", преклоняясь перед Ватиканом и папой, решительно отвергали православную "русскую" веру, называя ее "москальской"). Эти "ревнители" совершенно не помнят или не хотят помнить о том, как из православного сербского народа аналогичным образом - при непосредственном участии Ватикана - были выделены "хорваты", и о том, что за этим последовало: кровопролитных междоусобицах, продолжавшихся из века в век, вплоть до наших дней! Естественно, представители униатской "церкви" и последователи секты Денисенко в своем "украинстве" заходят еще дальше, и некоторые их заявления носят уже откровенно фашистский характер... Итак, мы видим, как безбожный еретический Запад в который раз, преступая наши границы, ругается над нашими святынями. А наши главные святыни - это не столько храмы и памятники, сколько людские души, за которые идет невидимая брань с силами тьмы.
Возлюбленные, на фоне разыгравшейся трагедии нас глубоко опечаливает позорное бездействие тех, кто, по идее, должен был бы оберегать и защищать русских людей, всех и каждого в отдельности, где бы они не находились. Назовем вещи своими именами: правительство РФ совершило предательство интересов нашего народа, пойдя на ряд преступных компромиссов с захватившими с помощью незаконных вооруженных формирований власть "майдановцами". После некоторых колебаний оно объявило вчерашних воров и рэкетиров, а сегодняшних убийц, мародеров, мучителей русских людей и хулителей России - своими "партнерами", а созданный ими карательный экспедиционный корпус - нейтрально, "силовиками". Причины этого предательства, увы, ни для кого не являются тайной: экономические интересы РФ и ее крупнейших корпораций были поставлены выше всех остальных интересов... Мы видим, что обещания помощи и защиты нашим соотечественникам, находящимся по ту сторону проведенных чьей-то безжалостной рукой границ, оказались лишь обещаниями: проект, предполагавший создание русской государственности на землях Западной Руси, был "заморожен", а миллионы русских на территории абсолютно враждебного им государства "Украины", по сути, - оставлены "на съедение" местным манкуртам-националистам, иванам, не помнящим родства, но кипящим звериной ненавистью ко всему "русскому"..
Мы видим теперь, что это преступное и позорное соглашательство, однако же, не достигло цели (что, впрочем, было известно заранее). Подавление всякого инакомыслия, включая запугивание, многочисленные аресты и настоящие зверства по отношению к мирному русскому населению, продолжаются, агрессия "украинства" ничуть не ослабевает. Украинский милитаризм только набирает обороты, неофашистское государство собирается с силами, закупает новую военную технику, привлекает новых ландскнехтов... Возлюбленные, необъявленная война идет полным ходом, и нам с вами ни в коем случае нельзя расслабляться: так или иначе, она касается или коснется каждого из нас. Особенно собранными, отмобилизованными следует быть жителям Донбасса - русской Украины: слишком многому научил всех нас печальный пример уничтожения Украины сербской, по сути, тем же самым стародавним и непримиримым нашим противником. Так же, как среди хорватов, с неописуемой жестокостью "зачистивших" сербское население "Краины", основную ударную силу составили прямые потомки и духовные наследники фашистов-усташей, так и сегодня уже против русских украинцев воюют прямые потомки и наследники духовных братьев усташей, "бандеровцев" (УПА). Тех самых "украинских патриотов", устроивших в 1943 году жесточайший геноцид польского населения Украины, жертвами которого стали более ста тысяч мирных жителей (в том числе не менее 75 православных священников-"москвофилов"), печально известную "волынскую резню".
Друзья, разве можем мы в таких условиях оставить нашу молитву? Ответ может быть только одним: Нет - напротив, ее необходимо усугубить. В нашей коленопреклоненной молитве нуждаются все русские воины, на передней линии фронта и в тылу: танкисты и артиллеристы, разведчики и корректировщики огня, зенитчики, саперы и связисты, врачи и медсестры, водители транспорта...
В нашей горячей молитве нуждается весь страждущий русский народ Западной Руси: все сущие в болезни и печалях, бедах и скорбях, обстояниях и пленениях, темницах и заточениях, и особенно - гонимые безбожниками и еретиками за исповедание "русской" православной Веры, за свою русскость. Все обездоленные русские люди, стонущие под гнетом безбожного оккупационного правительства. Да избавит их Господь от сомнительных благ "украинства" и из лап украинских "цивилизаторов"!
Наконец, в слезной молитве нуждается весь наш народ, "самый большой разделенный народ в мире", сегодня находящийся - без всякого преувеличения - на грани жизни и смерти. Возлюбленные, еще никогда русскому народу столь не грозила опасность рассредоточения и исчезновения из мировой истории. С болью в сердце мы наблюдаем, как наш народ буквально вымирает, как в количественном, так и в качественном отношении. С каждым годом ухудшается "демографическая" ситуация (некоторое выравнивание статистических показателей происходит в основном за счет малых народностей и наплыва мигрантов), наши потери с начала 90-х уже превысили 10 миллионов человек! Многие, оказавшись подданными новообразованных государств, где тон задают инородцы ("прибалтийцы", "казахи" и прочие "украинцы"), вынужденно или добровольно ассимилируются с этими новыми политическими нациями, перестают осознавать себя русскими, утрачивают нашу православную веру. Другие - становятся "общечеловеками", простыми "потребителями" в условиях глобализированного Мiра: для таких слово "Родина", "родители", "самопожертвование" - лишь пустой звук (о Боге и не вспоминают!). Третьи - вовсе теряют человеческий облик. Быть русским сегодня не на словах, а на деле и в духе - настоящее исповедничество. Господь наш Иисус Христос да укрепит всех нас в вере православной, да прибавит мужества и бодрости духовной!
Не забудем помянуть в молитве нашей и власть имущих - да вразумит их Господь, а также врагов наших, да умягчатся сердца и да откроются глаза их. Не забудем и о том, что наша вера и наша молитва без соответствующих дел мертвы: будем помогать друг другу, особенно нуждающимся в материальной помощи жителям разоренных войной окраин.
В молитве призываем нашу общую Заступницу, Богородицу и Приснодеву Марию, а также всех святых, в земле Российской и горе Афонской просиявших: святителей, мучеников, преподобных, юродивых, праведников и исповедников, блаженных князей и воинов, жизней своих не пожалевших положить за други своя, - включая тех святых подвижников, кто остался неизвестен людям, но известен Богу и Спасу душ наших. Верим, что с Божьей помощью повисшая над нами ночь, повергающая многих добрых и порядочных людей в уныние, малодушие и даже отчаяние, пройдет, мгла и морок, пришедшие с Запада и затмившие наше небо, рассеются. И на горизонте забрезжит заря Новой и Великой России. Где все русские люди смогут жить в мире и благоденствии, во всяком благочестии и чистоте. Аминь. Писано на Святой Горе в День Вознесения Господня 7 (20) мая 2015 года.
P.S. от summer56: О том, как можно присоединиться к молитве по соглашению, читайте здесь:
воина Игоря с дружиною ( Игорь Иванович Стрелков): воина Арсения с дружиною ( Моторола и его боевые товарищи); воина Елены; воина Виталия; воина Сергия с дружиною (Плохой Солдат и его подразделение); воина Михаила с дружиною; воина Евгения с дружиною (Прапор и его подразделение) Евгению очень нужна помощь. Он тяжело ранен; воина Павла с дружиною; воина Юрия ( Георгий); воина Сергия ( Здрилюк Сергей Анатольевич); воина Алексия с дружиною ( Алексей Мозговой и его батальон); воина Игоря с дружиною ( Игорь Безлер и его бойцы); воина Валерия с дружиною ( Валерий Болотов ) воина Сергия; воина Николая; воина Артемия с дружиной ( Луганск, Артем Сергеевич Галушкин); воина Геннадия ( подразделение Моторолы, делает репортажи);
Невидимые Ангелы Поют: Христос рождается! В вечернем небе звездочки Поют: Христос рождается! Ликуя в храмах Божиих, Поют: Христос рождается! О сердце мое черствое, Пойми в смущеньи радостном: В тебе - в хлеву, в убожестве - В тебе Христос рождается!
Божья елка. Г. Гейне Ярко звездными лучами Блещет неба синева… — Отчего, скажи мне, мама, Ярче в небе звезд сиянье В ночь святую Рождества? Словно елка в горном мире В эту полночь зажжена И алмазными огнями, И сияньем звезд лучистых Вся украшена она? — Правда, сын мой, в Божьем небе Ночью нынешней святой Зажжена для мира елка И полна даров чудесных Для семьи она людской. Посмотри, как ярко звезды Светят миру там, вдали: Светят в них дары святые — Для людей — благоволенье, Мир и правда — для земли.
Был вечер поздний и багровый, Звезда-предвестница взошла. Над бездной плакал голос новый - Младенца Дева родила. На голос тонкий и протяжный, Как долгий визг веретена, Пошли в смятеньи старец важный, И царь, и отрок, и жена. И было знаменье и чудо: В невозмутимой тишине Среди толпы возник Иуда В холодной маске, на коне. Владыки, полные заботы, Послали весть во все концы, И на губах Искариота Улыбку видели гонцы. "Самое большое открытие, которое может сделать человек,- это открытие своей собственной души" Семен Франк
Николай Позняков В Рождественский сочельник Морозно. Часа два уже прошло, как стемнело. Небо усеяно звездами. Улицу слабо освещают фонари. А хорошо бы осветить ее поярче в этот вечер: очень уж много народу ездит и ходит по ней. Всякий хлопочет о своем. Кто торопится на извозчичьих санках, взвалив на козлы елку, кто едет без елки, нагруженный справа и слева покупками в корзинках и бумаге. Кто-то тащится пешком, плотнее кутаясь в шубу или плед и с трудом удерживая пакеты, которые, того и гляди, вывалятся из рук и рассыплются в разные стороны по тротуару. А другой так просто, без всяких покупок и пакетов, чуть ли не бегом бежит в своем легоньком, холодном пальтишке, скромно мечтая о теплой комнате и стакане горячего чая. В воздухе то и дело раздаются крики извозчиков и кучеров: «Берегись! Эй!» - и скрип санок, и грохот каретных колес, и фырканье лошадей. Так и кажется, что все это оживление и движение хочет разростись в какой-то громадный, страшный хаос, в котором окончательно затеряется этот мальчик... Впрочем, его и без того уж никто не замечает, никому до него дела нет. Он словно затерян и забыт среди этой бешеной суеты и шумной хлопотни... Маленький, худенький мальчик, бледный, с грустными карими глазами, в рваном пальтишке, истрепанном картузе, глубоко сидящем на его голове, и драных, заскорузлых сапожонках, которые состоят только из дыр и заплат, бредет по улице. Он страшно озяб. Ручонки его беспомощно засунуты в карманы. По спине временами пробегает дрожь, передергивая плечи и заставляя его невольно встряхивать головой. Но он как будто не замечает всего этого. Взоры его устремлены в окно первого этажа барского домика-особняка. Там, посреди большой комнаты, блестящей золочеными рамками картин, бронзовыми канделябрами и хрустальными подвесками на люстре, стоит высокая елка, убранная пряниками, яблоками, свечами, конфетами... Стоит она такая пестрая, веселая. А вокруг нее толпится множество детей с оживленными, радостными лицами. Звонкий смех их порой слышится ему даже сквозь окно. И одинокий мальчик смотрит на них, и так ему хочется туда, в эту комнату, где так весело и тепло!.. А вот и еще веселее становится. Какой-то господин, высокий, пожилой, с лысиной и бритым подбородком, зажег спичкой длинную тоненькую свечу и стал подносить ее к свечам на елке. И вот, один за другим, замерцали на них огоньки. Еще и еще – и уже вся комната залита их ярким блеском. А крики и смех детей стали еще яснее вырываться за окно... Наконец его терпенье кончилось – мальчик вынул руку из кармана, протянул ее к окну и робко стукнул в стекло. Но в комнате никто не слышал этого стука. Только крики резко и звонко раздавались в ней. Он подождал немного. Затем опять поднял руку и стукнул погромче. В комнате все сразу притихли, как будто прислушивались. И вот снова раздалось дребезжание стекла под пальцами, слегка в него ударявшими. Тогда пожилой господин приблизился к окну, щурясь и вглядываясь в уличный полумрак; потом отворил форточку и высунул в нее недовольное лицо с нахмуренными бровями. - Кто это там? Что за шалости? – послышался его строгий голос. - Это я, барин, - ответил слабый голос мальчика. - Кто ты? Что тебе нужно здесь? Дети, дети, - обернулся он назад, - отойдите дальше от форточки! Холодно, дует... - Пусти-и-те, барин, - взмолился мальчик, и в голосе его послышались слезы. На это пожилой господин расхохотался и не то с досадой, не то с насмешкой проговорил: - Вот фантазия!.. Пошел вон!.. Или я за дворником пошлю, и он тебе розги даст... И форточка захлопнулась, а господин отошел к елке и стал что-то говорить детям, указывая на окно. Оборванный мальчик, еще раз взглянув на ярко блестевшую елку долгим прощальным взором, отошел от окна и, понурив голову, тихо побрел по тротуару.
Все это хорошо видел и слышал немолодой извозчик, с густой, закрывавшей собой почти все его лицо бородой, покрытой инеем и ледяными сосульками, с высокой, нахлобученной на глаза и уши шапкой, в валяных сапогах и больших руаквицах. В ожидании седока он стоял тут же, на панели, переминаясь с ноги на ногу и похлопывая рукой об руку, чтобы согреться и от нечего делать глядел в окно, как зажигали елку. Изредка только он обращался к прохожим с предложением нанять его. - Поедете, господин? Вот бы свез... Дешево бы прокатил... На шведке... Свезти, что ль?.. – Но желающих долго не находилось, и мужик продолжал переминаться на одном месте, похлопывая рукавицами и поглядывая в окно на елку. Сначала он не обращал никакого внимания на мальчика: мало ли любопытных слоняется по улицам? Не всех же замечать. Но, услышав, что мальчик стукнул в окно, он очень удивился такой великой предерзости и хотел остановить его. И непременно удержал бы от ее повторения, если бы не какой-то прохожий, который стал нанимать извозчика. Пока старик торговался с ним, мальчик успел уже навлечь на себя гнев пожилого господина. А когда извозчик, не сговорившись с прохожим, снова подошел к окну, ему слышны были только последние слова: «Или я за дворником пошлю, он тебе розги даст». Затем видел извозчик, как форточка захлопнулась, и господин отошел к детям, а маленький оборванец, взглянув на елку долгим прощальным взором, тихо побрел по тротуару... Мужику стало жаль его. Он подошел к мальчику и окликнул: - Эй, малый! Тот остановился и поднял на него свои грустные глаза. - Ты чей будешь? - Мамкин. - А кто твоя мамка-то? - Прачка. - А где ж она? На работе? - Нет. - Где же? - Померла... вчера хоронили... - У кого же ты теперь? - У Дуньки Евстигнеевны. - Что ж она тебя отпустила в экий мороз? - Выгнала. Сказала: через час приходи!.. – Мешаешь. Извозчик только крякнул. Затем постоял с минуту в раздумье и сказал: - Полезай, садись! - Куда? - А вон в санки. - Дяденька, покатаешь? Извозчик усмехнулся. - Ладно, покатаю. Они сели рядом. Мужик взялся за вожжи, и санки бойко покатились вдоль улицы. Магазины ярко блестели. Лошадиные морды то и дело проносились мимо, то обгоняя, то отставая, то встречаясь. Со всех сторон постоянно слышались крики: «Эй, берегись! Право держи! Левей!.. Куда лезешь?» Мальчик долго смотрел на все, что его окружало и мелькало мимо него. Но мороз взял, наконец, свое: стал резать ему щеки и все чаще и чаще передергивал у него в плечах крупной дрожью. Мальчик взглянул на возницу и сказал: - Дяденька, холодно. - Ладно, сейчас тепло будет. Они помолчали с минуту. Тогда мальчик спросил: - Дяденька, а там и елка будет? Мужик усмехнулся. - Елка? – переспросил он и замолчал.
Мальчик не понимал куда и зачем его везли. Вот они свернули с большой, светлой улицы в другую. Там фонари были уже маленькие и горели как свечки. Езды той уже не было. И домики были такие крошечные, точно карточные. - Дяденька, холодно... - Не будет холодно, приехали, - сказал извозчик и повернул к воротам. Вот они уже на дворе. Лошадь привязана. Мальчика повели к дому. Двери отворились, пропуская через себя клубы пара. На столе маленькой комнаты с низким потолком чадил ночник. У печки, нагнувшись над стряпней, стояла женщина. На полу играли трое ребятишек. Было тепло, даже жарко... - На вот тебе, привез подарок, - сказал хозяин. - Кого? – спросила хозяйка. - Сиротку нашел. Пушай его живет. - Что ты! С ума сошел? У нас и так трое!.. - Ну, значит, четвертый будет. – Она только руками всплеснула. - Не объест, - подтвердил муж. Жена качнула головой и принялась мешать на сковородке. Тогда мальчик взглянул на хозяина дома и спросил: - Дяденька, и елка будет? Тот усмехнулся. - Ладно, хорош и без елки.
Стояла зима. Дул ветер из степи. И холодно было Младенцу в вертепе На склоне холма.
Его согревало дыханье вола. Домашние звери Стояли в пещере, Над яслями теплая дымка плыла.
Доху отряхнув от постельной трухи И зернышек проса, Смотрели с утеса Спросонья в полночную даль пастухи.
Вдали было поле в снегу и погост, Ограды, надгробья, Оглобля в сугробе, И небо над кладбищем, полное звезд.
А рядом, неведомая перед тем, Застенчивей плошки В оконце сторожки Мерцала звезда по пути в Вифлеем.
Она пламенела, как стог, в стороне От неба и Бога, Как отблеск поджога, Как хутор в огне и пожар на гумне.
Она возвышалась горящей скирдой Соломы и сена Средь целой вселенной, Встревоженной этою новой звездой.
Растущее зарево рдело над ней И значило что-то, И три звездочета Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары. И ослики в сбруе, один малорослей Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры Вставало вдали все пришедшее после. Все мысли веков, все мечты, все миры, Все будущее галерей и музеев, Все шалости фей, все дела чародеев, Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи, Все великолепье цветной мишуры... ...Все злей и свирепей дул ветер из степи... ...Все яблоки, все золотые шары.
Часть пруда скрывали верхушки ольхи, Но часть было видно отлично отсюда Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи. Как шли вдоль запруды ослы и верблюды, Могли хорошо разглядеть пастухи.
От шарканья по снегу сделалось жарко. По яркой поляне листами слюды Вели за хибарку босые следы. На эти следы, как на пламя огарка, Ворчали овчарки при свете звезды.
Морозная ночь походила на сказку, И кто-то с навьюженной снежной гряды Все время незримо входил в их ряды. Собаки брели, озираясь с опаской, И жались к подпаску, и ждали беды.
По той же дороге, чрез эту же местность Шло несколько ангелов в гуще толпы. Незримыми делала их бестелесность, Но шаг оставлял отпечаток стопы.
У камня толпилась орава народу. Светало. Означились кедров стволы. —А кто вы такие? — спросила Мария. — Мы племя пастушье и неба послы, Пришли вознести вам обоим хвалы. — Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы Топтались погонщики и овцеводы, Ругались со всадниками пешеходы, У выдолбленной водопойной колоды Ревели верблюды, лягались ослы.
Светало. Рассвет, как пылинки золы, Последние звезды сметал с небосвода. И только волхвов из несметного сброда Впустила Мария в отверстье скалы.
Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба, Как месяца луч в углубленье дупла. Ему заменяли овчинную шубу Ослиные губы и ноздри вола.
Стояли в тени, словно в сумраке хлева, Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево От яслей рукой отодвинул волхва, И тот оглянулся: с порога на Деву, Как гостья, смотрела звезда Рождества.
Дата: Воскресенье, 06.01.2008, 11:06 | Сообщение № 10
… Христос - рождается… О, ночь волшебных грез!.. Проснитесь, спящие! Свет Разума - сияет! Пред Солнцем Правды – весь мрак лжи и злобы тает!.. Иссякнет навсегда поток кровавых слез, - Все - славу Небесам, все - мир земле вещает… Воспряньте, падшие! – Рождается Христос!...
