На душе у Ксении было хорошо и покойно. Служба в центральной части храма — это всегда многолюдно, торжественно. Величие пятиярусного золоченого иконостаса, пение хора и клироса, наполняющее устремленное под купол пространство обволакивающими сердце звуками, высоченные Царские врата, за которыми таинственный престол...

Чайка по имени Джонатан Ливингстон(англ. Jonathan Livingston Seagull ) — повесть-притча, написанная Ричардом Бахом. Расказывает о чайке, учившейся жизни и искусству полёта. Также может считаться проповедью о самосовершенствовании и самопожертвовании.

Ричард Бах - американский писатель. Летчик по профессии. Служил в американской авиации с 1956 по 1962 г. Затем - журналист и сотрудник журнала "Флайнг". Опубликовал множество очерков, статей, рассказов. Автор нескольких популярных книг об авиации, в том числе "Чужой на земле" ("Stranger to the Ground", 1963), "Биплан" ("Biplane", 1966), "Ничего случайного" ("Nothing by Chance", 1969) и др.

Сюжет рифмуется с престолом, произволом, “железной маской” и колодцами забвения.

Но это наши с вами места и времена.

"Я — герой. Быть героем легко. Если у тебя нет рук или ног — ты герой или покойник. Если у тебя нет родителей — надейся на свои руки и ноги. И будь героем. Если у тебя нет ни рук, ни ног, а ты к тому же ухитрился появиться на свет сиротой, — все. Ты обречен быть героем до конца своих дней. Или сдохнуть. Я герой. У меня просто нет другого выхода".

Есть два равносильных и противоположных заблуждения относительно бесов. Одни не верят в них, другие верят и питают к ним ненужный и нездоровый интерес. Сами бесы рады обеим ошибкам и с одинаковым восторгом приветствуют и материалиста, и любителя черной магии.

Советую моим читателям помнить, что дьявол -- отец лжи и не все, что говорит Баламут, следует считать правдой, даже с его собственной точки зрения.

Я не устанавливал личности тех, кто упомянут в письмах. Однако не думаю, что, например, отец Игл или мать подопечного описаны достоверно. В аду, как и на земле, умеют подкрашивать мысли в угоду своим намерениям.

В заключение должен добавить, что я не пытался уточнить хронологию писем. Мне кажется, что чаще всего дьявольский принцип датировки никак не связан с земным временем, и потому я не стал его воспроизводить. История второй мировой войны могла интересовать Баламута только в той степени, в какой она повлияла на духовное состояние интересующего его человека.